понедельник, 03 сентября 2012
читать дальшеМОЯ ЯПОНИЯ
Posted: 17 Jun 2012 11:36 PM PDT
Несколько лет я ходила в Клуб японской культуры во Владивостоке, так что об этой стране кое-что знала. Нужно добавить, что после того как мне исполнилось 50 лет, я стала путешествовать, и за 5 лет самостоятельно объехала почти всю Европу (Италия, Испания, Франция, Австрия, Голландия, Германия, Люксембург, Швеция, Финляндия и т.д.), лишь однажды воспользовалась услугами турфирмы. Тот же опыт – путешествия практически в одиночку – я приобрела и в Японии, куда давно хотела попасть. И куда мы с мужем должны были поехать в прошлом году: из-за землетрясения научная конференция в Токио, на которую должен был лететь муж (а я его сопровождать, что предусмотрено визовым режимом), не состоялась. Японские организаторы перенесли конференцию на год – и она прошла именно в те дни, которые они назначили. Японская точность и верность слову…
В Токио мы прилетели из Гонконга. Но не думаю, что только из-за вовсе не позитивного опыта общения с гонконгскими торговцами японцы очаровали меня своей вежливостью, тотальной воспитанностью и чистотой...
Это вид на Императорский дворец. В понедельник и пятницу он закрыт, кстати. Это я снимала именно в понедельник. Бродили толпы китайских туристов, несмотря на запрет заходить на газоны, они туда с энтузиазмом запрыгивали и фотографировались. Снимок ниже – тот же дворцовый парк, но в другой день, дождливый. Замерзла я тогда страшно, но почти не было туристов, а парк был прекрасен и в дождь…
…Японские парки – чудо. Снимок сделан в самом простом месте вообще-то очень большого и красивого парка Гоен в Синдзюку. А на снимке ниже – другой парк, около Гинза-дори – сотрудник приводит в порядок сосну.
Я думала, парки Токио – само совершенство. Но это было до того, как я попала в Киото…
Попробую перечислить, что поразило в Токио.
…В парке рабочие выкапывают замечательные маки, хотя те еще цветут вовсю – есть уже отцветшие – значит, заменяют другими цветами…
…Спрашиваю у симпатичной продавщицы магазинчика, как пройти на Гинза-дори, та нараспев произносит: «Гинза-а-дори…», достает телефон, быстро тыкает пальчиком в карту, говорит, что примерно там, но она не уверена. Заворачиваю за угол – Гинза-дори, однако… И так – везде: телефон, навигатор, показывают, куда мне идти, но не уверены…
Ну а эти снимки ниже – это район храма Асакуса, где можно встретить
и дам в кимоно, и фонарики около магазинчиков, и магазинчики вееров, и рикш….
…Храм А сакуса (Асакуса Каннон, Asakusa Kannon, или Сэнсодзи – Sensoji), старейший в Токио. Старейший, если запомнить дату первой постройки (645 год), забыть про рарушенное все напрочь во Вторую мировую и не помнить, что нынешние храмовые строения, хотя и копируют своих предшественников, являются новоделом из железобетона... Да простят меня меня буддисты, показался он мне эталоном организации сложной бизнес-структуры. Но с удовольствием побродила по торговым закоулкам около храма, смочила лицо и руки у фонтана, пообедала – вполне себе был буддийский денек…
В метро, дожидаясь поезда, японцы стоят в очереди – одну линейку – к двери вагона! (там есть специальные загородки, так что не ошибешься, где будут эти двери).
Это самый узкий дом в Токио
(может, и в мире).
…За один день на метро у меня уходило почти 400 руб. Бездомные в парке Токио. Опрятные, один читает толстенную книгу, двое разговаривают тихо, один спит в отдельной кровати-гамаке (четыре бамбуковых палки, на них натянута ткань от прочного мешка). Муж потом рассказал: когда он сидел в такой беседке, рядом был бездомный с велосипедом, видимо, он там жил, потому что полицейский с ним здоровался!
…Еда в Токио. Покупаешь вроде бы мясо, а это оказывается при первом укусе субстанция неведомого происхождения и неизвестного вкуса... Но в основном кухня японская замечательная, просто, чтобы ее оценить, нужно жить у моря.
…Улочка недалеко от нашего отеля, что в районе Синдзюку, которая в пятницу и в субботу, после шести вечера, как оказалось, становилась улочкой красных фонарей. Обнаружила я это, когда пошла ужинать туда в пятницу где-то в 19 часов. То и дело попадались японские юноши, тоненькие, в узких коротких брючах и в узких же сюртучках непременно черного цвета, в белых рубашках и с мелироваными, а то и вовсе светлыми волосами, собранными в немыслимые прически. Эдакие детки селиконовой моды. Один другому сел на коленки и что-то прокричал мне по-японски, делаю вид, что не ко мне – иду себе далее. Встречаю трансвеститов – уж их в Японии, как мне показалось, ни с чем и ни с кем не спутаешь. Любопытство и тут меня достало – безбашенно подхожу к парочке силиконовых мальчиков и спрашиваю, что это за такая особая улица, с такими странными людьми и рекламой. «Улица? – пересправшивают они. – Это короткая улица»… В общем, из всего моего спича они поняли 2 слова, безошибочно, впрочем, распознали во мне не своего клиента. Посмеялась над собственной глупостью, пошла дальше. Потом прочла – одинокие туристы забредают сюда в поисках конкретных приключений. Мои приключения оказались вполне безобидным приложением к ужину. Вообще-то мэр Токио, почистив райончик, мудро предпочел сохранить эту сексуальную тусовку в одном месте, – контролировать легче.
В отеле (замечательном, чистеньком, семейном), когда к нам пришел знакомый мужа, японский профессор, менеджер отеля (мы ее не предупредили о нашнм госте) не сказала ему о том, что мы здесь поселились! Она потом извинялась перед нами, ссылаясь на «прайвиси»: частную жизнь постояльцев, поняла я, блюдут здесь свято. У нас же, как назло, комп мужа категорически отказался подключаться к интернету, мой же ридер ловил только вай-фай, а в отеле подключение – со шнуром. Так что предупредить Сайто-сан о том, в каком мы номере, мы не могли. Спасло то, что я выходила из отеля – и увидела его. От радости, забыв начисто японкие традиции, приобняла Сайто-сан (я с ним познакомилась три года назад в Вене, тоже на научной конференции; большой любитель классической музыки, Сайто-сан меня очаровал своим ее знанием). Потом долго мучилась, что не извинилась за европейский способ здороваться. Муж успокаивал – Сайто-сан долго работал в Америке… Но я-то помню, что лицо его изменилось, и, как мне показалось, он с опаской на меня поглядывал.
Сайто-сан живет и работает за пределами Токио, он тоже был в Гонконге на конференции, но чтобы провести с нами хотя бы полдня, прилетев из Гонконга, снял отель в Токио, так что пришел он к нам, даже не побывав дома. И глаза у него были усталые.
Мы погуляли по парку, потом Сайто-сан накормил нас копченым угрем.
… В Токио я встретила одноклассника своей дочери. Три года назад, когда ему было 24 года, он стал кандидатом физико-математических наук, а теперь приехал на ту же конференцию, что и мой муж. Один день, уже после конференции мы с ним вместе и провели – пошли на башню Mori Tower на Pоппонги (Roppongi Hills) посмотреть на Фудзи. Но Фудзи не показалась нам, укутавшись туманом и облаками. Те, кто на нее съездил в эти дни, говорят, что там шел снег. В башне посмотрели на Токио – один новострой, город с чистого листа. Потом пошли в Mori art museum, по сути музей современного искусства, в этой башне. Эффект от этого искусства: Алеша, еще не завтракавший (печально): «Что-то мне есть расхотелось»… В общем, этот модернистский кошмар – много-много блестящих материалов и острых углов эпатажных конструкций (концепция все же угадывалась: человек – продолжение машины) не для взора российской владивостокской барышни пенсионного (но вполне себе работящего) возраста…
Алеша быстро ориентировался, так что мы с ним успели найти и парк, и непафосную улочку-рынок, где отоваривались студенты, и съесть огромную миску замечательного мисо-супа в традиционной японской кафешке. Когда я отправилась в отель, он успел еще и на Гинзу-дори в какую-то башню, где демонстирировали чудеса электроники для внутреннего рынка (впрочем, впечатления на него эти чудеса не произвели).
…Налюбовавшись на фонтаны около Токийского вокзала, рассматриваю карту метро, соображая, как ехать. В общем-то я уже ориентируюсь и в помощи не нуждаюсь. Но когда подходит пожилая японка, спрашивает на английском, может ли она помочь, не отказываюсь. И она везет меня до пересадки на мою линию, и не хочет меня оставлять без ее помощи, объясняя, что живет недалеко и ей совсем не тяжело (потом мы машем друг другу – она на платформ, я из окна, пока не закрылись двери).
Дети ее переженились, муж умер четыре года назад. Жизнь…
Киото. Из Токио на синкансене (shinkansen – 27 000 иен, т.е. где-то 10 000 рублей билет туда-обратно, 2 часа 15 минут в один конец) еду в Киото.
Это Ninaji Temple. Оформление храмовых помещений,
выставка икебаны, мастер, ее снимающий, страшные существа на воротах…
На вокзале покупаю карту Киото, но через несколько шагов понимаю, что напрасно потратила 500 иен: в информационном бюро для туристов, что на выходе из вокзала, мне вручили и лист с маршрутами достопримечательностей (верх достижений логистики, как я потом поняла), и перечень этих достопримечательностей. Там же за 1 200 иен купила билет на один день, на все виды транспорта (напрасно – пользовалась только автобусом, а на него билет стоит 500 иен). Забавно: в записке, что написал для меня в Токио участник научной конференции, житель Киото, значилось, каким автобусом мне нужно ехать до сада камней Рёандзи. Но оказалось, что нужно делать пересадку. И это было единственным недоразумением – в Киото все всё знали, где какая достопримечательность расположена и сколько до нее идти (ехать), так что путешествовала я вполне себе комфортно.
Сад Рёандзи с его все время скрывающимся 15-м камнем мне показался совершенством, заброшенным на землю из космоса. В том, что все, и европейцы, и японцы, и американцы, должны идти к этим камням, вросшим в землю, посреди белого щебня, по японской традиции сняв обувь, что-то есть. Сидеть и любоваться на это чудо можно только тогда, когда тело твое ничто не сжимает, и ты не нарушаешь гармонии сада своими закованными в кожу западными лапами...
В общем, за один Рёандзи стоило отдать эти иены и потратить день на поездку. Но я успела увидеть еще 3 дворца. И черепах, выползших на камень стадом, – камень стоял в озере расцветших лотосов (оказываются, они в Токио в мае цветут…), посреди этой немыслимой красоты блистал Золотой павильон (Кинкакудзи – Kinkakuji, Golden Pavilion). И бродили толпы японских школьников – все как один – в беленьких носочках, выглаженной форме. Эти школьники клубились в каждом парке, возвращались в обычных автобусах (на них я и ездила, наблюдая жителей Киото). Двое мальчишек устроили состязание по художественному свисту за спинкой моего сиденья. Хотя, с недосыпа и усталости, те звуки радости мне не принесли, но не могла не отметить, что они отсвистывали очень сложную мелодию...
…В автобусе пожилой японец, говорит мне что-то о двух иенах, я за шумом не понимаю, инстинктивно беру свой кошелек, протягиваю ему монеты (русская привычка), он говорит: «Нет, это вы должны отдать за билет водителю» – и показывает, сколько я должна отдать. В ответ достаю свой билет на один день, он с любопытством рассматривает, так мы всю дорогу и пообщались с ним. На улице японка среднего возраста довела меня до Сада Гёэн (Gyoen National Garden), где располагается Kyoto Imperial Palace, объяснила, что там все закрыто, что японцам туда доступ открыт две недели в году, а иностранцам попасть можно только по предварительной записи. Парк мне показался слегка запущенным, но народ там отдыхал, а около дворцовой постройки стояла полицейская машина – наконец-то я увидела охрану в Японии!
В общем, жители Киото мне показались другой Японией – имеющей более прочные корни, что ли… Может быть, здесь живут меньше приезжих, и больше – коренных. Но закономерность, как во всех странах, где я побывала: чем больше сохранилось в городе старых зданий, тем выше общая культура и знания о своем городе…
Этот снимок был сделан вообще-то в Токио, в одной из лавчонок около храма Асакуса. Получается, что встретила эти фигурки совсем не случайно…
В Киото покупаю подарок дочери, крохотного смешного буддийского поросенка с отверстием для малюсенькой ароматизированной свечки. Этот поросенок очень похож на те миниатюрные фигурки, что лепит моя дочь, – это ее многолетнее хобби. Теперь японское животное будет жить в ее новой квартире в Санкт-Петербурге. Для этого он, наверное, и родился в Киото.
© Галина АРБАТСКАЯ, 2012
Владивосток, май
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ФОРУМ В ФУКУОКА
Posted: 17 Jun 2012 10:39 PM PDT
В японском городе Фукуока (Япония) с 6 по 10 июня 2012 г. проходил 5-й международный Конгресс по археологии Восточной Азии. Главный координатор и организатор конгресса – Общество археологии Восточной Азии (Society for East Asian Archaeology), объединяющее исследователей Великобритании, США, Канады, Японии, Китая, Республики Корея, России, Монголии, Австралии.
Начиная с 1992 г. конгрессы Общества проходили через каждые четыре года в разных странах, на этот раз для встречи археологов была выбрана Япония, о-в Кюсю. Это не случайно – Кюсю широко известен своими интереснейшими археологическими памятниками, свидетельствующими о давней и богатой событиями истории архипелага. Например, именно здесь в 60-х гг. ХХ в. в пещере Фукуи 福井洞窟 на западном побережье была открыта древнейшая в мире керамика возраста более 12 тысяч лет. В I тысячелетии до н.э. на Кюсю и юге Хонсю появились мигранты с полуострова Корея, принесшие на острова технологии рисоводства и получения металла. Смешавшись с носителями аборигенной культуры Дземон, материковое население образовало новый культурный субстрат, представленный многочисленными памятниками культуры Яей. На востоке Кюсю находится уникальный комплекс погребальных курганов, относящихся к периоду Кофун, 3 – 6 вв. н.э., когда происходило становление ранней японской государственности. Словом, побывать на Кюсю и увидеть своими глазами разнообразные древности – мечта многих специалистов по археологии Восточной Азии. Эта возможность и была предоставлена ученым из разных стран японской стороной – Университетом Кюсю и Университетом Сэйнан-гакуин, выступившими в качестве организаторов научного мероприятия в г. Фукуока.
Работа конгресса проходила в основном в корпусах Университета Сэйнан-гакуин, расположенными компактно в той части города, которая примыкает к морскому побережью. Территория комплекса интересна тем, что здесь находится построенное в 1916 г. здание, с которого и началась история первого университета в Фукуока. У истоков этого учебного заведения стояли известные английские ученые и преподаватели – их имена можно прочитать на мемориальном памятнике в виде открытой книги из черного мрамора у входа в здание, в котором сейчас находится университетский музей. Само здание выстроено в так называемом краснокирпичном стиле, популярном в Англии в XIX вв. Современные корпуса университета повторяют эту архитектурную идею и образуют единый ансамбль.
Пленарное заседание, открывшее конгресс, было построено как панорамный обзор древней истории Японского архипелага – от палеолита до периода Кофун. Доклады представили ведущие ученые – Хироюки Сато, Казуо Миямото, Кодзи Мизогути, Дзюитиро Цудзита. Акцентированы наиболее важные аспекты археологического изучения прошлого – начальные этапы заселения островов 40 – 15 тысяч лет назад, развитие хозяйственной адаптации и социальной структуры в периоды Дземон и Яей, формирование классового общества и государства в период Кофун. Заключительный доклад пленарного заседания, сделанный Кацуюки Окамура, был посвящен очень интересной и актуальной теме диагностики следов сильных землетрясений в культурных слоях археологических памятников. В докладе использованы материалы анализа последствий разрушительного землетрясения в восточной Японии в марте 2011 г.
Разнообразная тематика 24-х рабочих секций конгресса отражена в их названиях – «Китай и соседние регионы», «Археология Северо-восточной Азии и Монголии», «Керамика и процесс неолитизации в Восточной Азии», «Новые материалы по археологии Японии», «Новые материалы по археологии Кореи», «Восточноазиатские археологические материалы в музеях Европы», «Взаимодействие естественных и гуманитарных исследований в археологии», «Археология Юго-восточной Азии и сопредельных районов», и др. Большое число докладов было представлено молодыми исследователями – аспирантами и стажерами. Поддержка научной молодежи является одной из задач Общества археологии Восточной Азии.
Лейтмотивом конгресса явилась интерпретация обширного региона Восточной Азии как целостного культурного пространства, формирование которого началось еще в глубокой древности. Одинаково важны как общие закономерности исторических процессов, так и их частные локальные и временные проявления – образно говоря, надо видеть «и лес, и отдельные деревья». Укреплению этой тенденции в современной археологии весьма способствует практика международного сотрудничества. Это касается не только научной кооперации «Запад – Восток», которая развивается достаточно давно и успешно. В последние годы начали активно взаимодействовать исследовательские организации Японии и Китая. На конгрессе были представлены доклады японских ученых по материалам изучения китайских памятников древности, доклады молодых китайских археологов, проходивших стажировку в Японии. Надо отметить и сотрудничество японских и монгольских археологов, что также нашло отражение в серии докладов.
Российские исследователи представили на конгрессе семь докладов, из которых три были связаны с изучением археологических материалов культуры Дземон (авторы – Е. Соловьева, И. Жущиховская. О. Данилова), один доклад посвящен древним ритуальным практикам Юго-восточной и Восточной Азии (С. Лаптев), два доклада рассматривали археологические материалы Российского Приморья периодов неолита и раннего металла (А. Попов, О. Яншина), и один доклад рассказывал о древних памятниках Чукотки (С. Гусев).
На заключительном организационном заседании Общества археологии Восточной Азии было решено, что в дальнейшем конгрессы будут проводиться уже не через четыре, а через два года. Следующий конгресс должен состояться в столице Монголии Улан-Баторе в 2014 г.
Заседания секций конгресса остались позади, но программа научного общения включала еще два экскурсионных тура по наиболее интересным археологическим памятникам Японии. Один маршрут – на север о. Хоккайдо, в район Тохоку, на поселения периода Дземон. Другой тур – по острову Кюсю, с посещением не только древних археологических памятников, но и более поздних объектов историко-культурного наследия. Этот тур выбрала и автор данной заметки.
Маршрут экскурсии: Фукуока – префектура Кумамото – префектура Кагосима – префектура Миядзаки – Фукуока. В Кагосиме, расположенной на юге Кюсю, находится широко известный сейчас памятник культуры Дземон Уэнохара и связанный с ним большой музейный комплекс. Памятник интересен тем, что здесь представлены два временных горизонта – ранний возраста 9100-9500 лет назад, и более поздний, датируемый около 7500 лет назад. Остатки жилищ, разнообразный охотничий и рыболовный инвентарь из камня, украшения из раковин, керамическая посуда и прочие находки свидетельствуют о том, что жизнь древних обитателей южного Кюсю была отнюдь не примитивна. Очень ярким индикатором культурного своеобразия этого района является керамика, обнаруженная на памятнике в большом количестве. Для раннего горизонта характерны высокие узкие сосуды с необычным четырехугольным поперечным сечением – японские археологи подчеркивают, что такой тип керамических емкостей не известен в других районах архипелага. Еще одной своеобразной чертой является декор из отпечатков раковин на стенках сосудов. Однако еще больший интерес вызывает у исследователей керамическая посуда из позднего горизонта памятника Уэнохара. Ее отличают разнообразие и сложность форм, четкость орнаментальных композиций, и вместе с тем достаточно простая технология изготовления. Сосуды с округлым туловом и высоким горлом, горшки, миски – такой набор емкостей характерен обычно для посуды ранних земледельческих обществ. Однако 7500 лет назад носителям культуры Дземон – рыболовам, охотникам и собирателям – земледелие было еще не известно. По уровню сложности форм посуда южного Кюсю далеко опережает керамику одновременных археологических комплексов других районов Японии. В чем причина такого явления? Особенности ли это внутреннего развития локальной культуры или, возможно, результат какого-то влияния извне, например, из районов юго-восточного Китая, где в это время уже зарождалось земледелие? Только дальнейшие исследования позволят ответить на этот вопрос.
Музейный комплекс Уэнохары включает экспозиционные залы в современном здании и обширную зону, где на месте раскопанных древних жилищ теперь находятся их достоверные реконструкции. Дома раннего периода представляли собой округлые в плане конусообразные сооружения, напоминающие высокий шалаш. Строительные материалы – сухой тростник и деревянные жерди, прутья и ветки.
Центральная часть пола - четырехугольное углубление, в котором находился очаг для обогрева и приготовления пищи. Надо подчеркнуть, что экспериментальные реконструкции – это очень важный аспект сегодняшней японской археологии. Через воссоздание внешних образов и моделей древней культуры происходит приобщение к ней современных людей. Практически в каждом археологическом музее есть возможность не только посмотреть, но и «в живую» прикоснуться к прошлому.
Еще один археологический объект экскурсии – знаменитый музейный комплекс погребальных курганов периода Кофун Сайтобару в префектуре Миядзаки. Период Кофун – это время, когда на островах Кюсю и Хонсю шли интенсивные процессы распада первобытнообщинных отношений и формирование нового, социально стратифицированного общества. Военные конфликты, борьба за власть и лучшие земельные угодья, быстрое распространение металлургии железа – таковы важнейшие характеристики жизни людей периода Кофун. События этого времени нашли отражение в историко-мифологических преданиях «Кодзики» и «Нихонги». Местность в районе Сайтобару связана с именами многих легендарных героев и правителей древнего Ямато. Вероятно, не случайно именно здесь, на равнине в окружении лесистых гор разместился огромный некрополь, состоящий из более, чем трехсот курганов возраста от IV до начала VII вв. Наряду с обычными круглыми в плане курганами здесь есть курганы, очертания которых очень напоминают классическую замочную скважину – с круглой «головкой» и длинным «язычком». Поэтому они и получили уже достаточно давно название «курганов в виде замочной скважины». Такие курганы сооружались в периоде Кофун на о-вах Кюсю и Хонсю. В круглой части кургана расположена собственно погребальная камера, к которой ведет длинный коридор. Насыпь кургана может достигать 10-ти метров и более. Именно с курганами периода Кофун связана широко известная керамическая скульптура ханива – ее ставили снаружи, на насыпи. Ханива в виде людей, животных, жилищ, транспортных средств должны были служить покойному в загробном мире.
Курганы Сайтобару очень варьируются по своим размерам, что, как полагают, отражает социальный статус погребенных в них людей. Маленькие курганы принадлежали рядовым членам общества, крупные курганы – представителям элиты, а два гигантских кургана, получивших имена собственные (Осахо-зука и Мизахо-зука), вероятно, предназначались для верховных правителей. Курганы Сайтобару были открыты еще в начале ХХ в., тогда же произведены здесь и первые раскопки. Однако впоследствии, в 70-х гг., первоочередной задачей стало сохранение этого уникального историко-культурного комплекса в его первоначальном природном ландшафте. Раскопанные ранее курганы были тщательно музеефицированы, т.е. подготовлены для открытой экспозиции. Дальнейшие раскопки курганов прекращены, и в обозримом будущем вряд ли нам суждено узнать, кто же был погребен в кургане Осахо-зука, длина которого составляет 154 м, диаметр круглой части – 132 м, а высота – 19 м, или в кургане Мизахо-зука (его длина – 176 м, диаметр 96 м, высота 14 м). В павильонах музейного комплекса можно увидеть древности, найденные в погребальных камерах раскопанных ранее курганов – бронзовые зеркала, железные мечи, части воинского доспеха, украшения, и др.
Интересная деталь – на территории музейного комплекса Сайтобару, рядом с информационно-туристическим блоком находит гончарная печь традиционного типа ноборигама, конструкция которой сложилась окончательно к концу XVI в.
«Ноборигама» в переводе с японского означает «печь на склоне». Она представляет собой ступенчатый тоннель, состоящий из отдельных обжигательных камер прямоугольной формы. В нижней части печного тоннеля находится топка, в верхней – дымовая труба. Печи подобной конструкции, работающие на древесном топливе, весьма эффективны для обжига больших партий керамических изделий. В японском гончарстве они используются и до сих пор. Как нам объяснили, ноборигама в Сайтобару работает четыре раза в год – в ней обжигают сувенирную продукцию, изделия местных гончаров, керамику, изготовленную в экспериментальном археологическом центре при музее.
В ходе экскурсии удалось побывать и на объектах, которые изучает сегодня так называемая индустриальная археология. Это особое направление археологической науки, очень динамично развивающееся в Европе, США, а в последние годы – и в Японии. Исследуются остатки ремесленных центров, промышленных предприятий XIX – начала XX вв. Результаты изысканий представляют интерес не только для воссоздания отдельных страниц историко-культурного развития, но и реконструкции производственных технологий, которые и сегодня могут оказаться востребованы. На Кюсю одним из мест, где ведутся подобные исследования, является район г. Кагосима. В этих местах на протяжении нескольких веков жили представители могущественного самурайского клана Симадзу, контролировавшего весь юг Кюсю и имевшего самостоятельные торгово-экономические связи не только с соседними азиатскими территориями, но и с некоторыми европейскими государствами.
В 50-х гг. XIX в. тогдашний глава клана Симадзу Нариакира (1806 – 1858) предпринял ряд шагов по пути модернизации и индустриализации Кюсю. Это было еще до начала эпохи Мэйдзи, когда процесс «равнения на Европу» охватил всю Японию. Проект Симадзу Нариакира под названием Сюсэйкан, включал сооружение предприятий для кораблестроения, плавки железа, производства артиллерийских орудий, выпуска стеклянных изделий, и др. Остатки некоторых производственных объектов (железоплавильная печь, и др.) были исследованы археологическими раскопками, и в настоящее время являются частью обширного музейного комплекса «Сюсэйкан». Рядом с музеем находится и усадьба семьи Симадзу Сенган-эн со знаменитым садом, созданным в лучших традициях японского садово-паркового искусства.
Помимо памятников археологии – древних и не очень – во время поездки по Кюсю была возможность посмотреть некоторые известные исторические и культовые места – самый большой на Кюсю средневековый замок Кумамото, синтоистский храм Кирисима, который образно называют «Тосёгу острова Кюсю» по сходству с прославленным святилищем Тосёгу в Никко, основанный в VIII в. буддийский храм Кандзёндзи, в котором находится самый старый в Японии храмовый бронзовый колокол. Однако замки и храмы острова Кюсю – это уже другая тема, о которой можно поговорить в следующий раз.
И. Жущиховская, доктор исторических наук,
Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН